Существует много способов выйти из кризиса, но возможен и другой сценарий: не попадать в кризис, предвидеть его и предотвратить заранее. В этом может помочь теория уязвимости: она описывает ситуации, в которые попадают люди и целые организации и может попасть любой из нас. Эльвира Гарифулина, исполнительный директор благотворительного фонда «Абсолют—Помощь», рассказывает, как теория уязвимости помогает выстроить долгосрочную стратегию помощи тем, кто оказался в сложной ситуации.
Мы часто говорим про устойчивость в некоммерческом секторе — устойчивость команды, устойчивость практики, устойчивость финансирования. Но прежде чем что-то укреплять и делать устойчивым, надо увидеть и честно признать, какие у нас есть слабости и сложности. Именно так мы в организации пришли к мысли о теории уязвимости. Нет, официально такой теории мы не знали. Сначала мы использовали ее интуитивно. Просто потому что работали с семьями, детьми, взрослыми, которые оказались в сложной жизненной ситуации, уязвимое детство было главной темой все 23 года существования фонда «Абсолют—Помощь». Потом мы поняли: это не про «уязвимых» людей и детей, а про ситуации, в которых может оказаться каждый. И для нас это принципиально: стигматизировать людей словами вроде «уязвимые» неэтично. Уязвимы не люди, а контекст, обстоятельства, в которых они оказались. Мы хотим от этой стигмы уходить.
Что такое теория уязвимости
Когда мы сформулировали это понятие, то решили, что первыми придумали такую теорию, но оказалось, что параллельно и отдельно от нас существует теория уязвимости Марты Файнман, а также отдельная теория и индекс социальной уязвимости. Наверное, примерно так на разных континентах в свое время изобретали радио или лампочки накаливания. Но раз подобные процессы, мысли возникают независимо на разных континентах, у разных людей, значит, в этом есть смысл.
Главное в этой теории то, что состояние уязвимости связано с разными факторами — внешними, внутренними, и что оно может меняться. В одних и тех же внешних обстоятельствах болеющий или усталый человек может оказаться более уязвимым, чем здоровый или отдохнувший. Болезнь и усталость — внутренние факторы. При этом здоровый и отдохнувший человек в условиях дикой природы, например, более уязвим, чем в своей квартире. Это внешние факторы. Теория уязвимости Марты Файнман говорит, что человеческий опыт уязвимости меняется в зависимости от этапов, среды. Уязвимость может быть связана с расой, полом, инвалидностью.
И получается, что задача благотворительных фондов — увидеть факторы, которые влияют на состояние уязвимости, и работать над тем, чтобы их было меньше.
Возможности выбора
Мы продолжили размышлять про уязвимость в контексте нашей работы как грантодающей организации: когда решили сформулировать правила, как принимать решения на уровне фонда. Допустим, у нас 150 хороших заявок на конкурс, а поддержать можно 100. Все организации достойные, все делают важное дело.
При прочих равных кому мы должны отдать приоритет? Мы же не можем всех поддержать: это конкурс, у нас определенный объем финансирования. Кого поддержать в первую очередь? Отказывать — людям или организациям — всегда сложно.
Теория уязвимости дает понятное и прозрачное обоснование выбора. Она работает как матрица. Мы смотрим: насколько вероятна ситуация риска и насколько тяжелыми могут быть последствия. Если риск высокий и последствия серьезные — помогаем прежде всего в этой ситуации. Иногда это значит, что стоит поддержать практику, которая не идеально оформлена, но работает с очень сложной темой, например, с сексуализированным насилием или насилием в семье. В этой теме немного организаций, потому что она тяжелая, страшная, непопулярная. Но если не поддержать такие организации — кто будет им помогать? Мы знаем: есть ситуации, где поддержка нужна срочно. И есть ситуации, где мы можем предотвратить кризис, если включимся вовремя.
Нам, как фонду-донору, который выделяет большие средства, важно быть понятными для тех, кому мы помогаем, важно, чтобы люди и организации понимали, чего ждать от наших конкурсов, к чему готовиться и в каких случаях лучше не тратить время.
Те же принципы пригодятся в том случае, если тот же выбор надо сделать НКО: какой семье помочь, кого из тех, кто просит о помощи, взять в программу поддержки? Всем помочь невозможно, всегда приходится выбирать. Теория уязвимости поможет увидеть, кто больше пострадает от возможных негативных последствий. Бывает, что в маленькой организации из пяти человек специалисты на местах обслуживают целый район с тысячами детей. И им самим нужна рамка, которая помогает принять непростое решение: кому помочь в первую очередь. Теория уязвимости дает такую рамку. Не «кто громче просит», а «где риск выше, а ресурсов меньше всего».
Уровни защиты и помощи
Существуют три уровня работы в сфере защиты детства. Первый уровень — любые услуги, которые направлены на детей, начиная с детских садов, школ, — словом, все, что помогает детям нормально жить, существовать и развиваться.
Третий уровень — это когда уже случилась беда и мы работаем с последствиями. Например, ребенок остался без родителей. Или ребенок пережил насилие, и специалисты работают уже с травмой ребенка.
А второй уровень — это тот, который позволяет не выйти на третий уровень. Когда еще можно подстелить соломку, окружить семью или ребенка дополнительными поддерживающими элементами, чтобы он не попал на третий уровень. И как это ни удивительно, у нас в социальной сфере больше всего проседает именно второй уровень.
Например, в семье рождается ребенок с особенностями развития. На втором уровне нужна грамотная работа специалистов — от бережного сообщения диагноза до маршрутизации для семьи, чтобы родители не отказались от этого ребенка.
Дальше нужна поддержка, чтобы семья, родители не выгорели эмоционально, не опустили руки, не сдали ребенка в детское учреждение. Теория уязвимости нужна для работы на втором уровне.
В последнее время многие организации, которые работают на поддержку людей в трудной жизненной ситуации, говорят про жизнестойкость, потому что на разных людей разные ситуации оказывают разное влияние: кого-то они ломают, а кто-то их преодолевает.
Именно поэтому важно работать не только с внешними, но и с внутренними факторами, усиливать и подкреплять эту устойчивость, жизнестойкость. Это правило актуально и для конкретных людей, семей, и для организаций. При поддержке и организация, и человек проходит разные кризисы с меньшими потерями, кризисы делают его только сильнее, не ослабляют.
Таким образом, наша задача — снижать негативные внешние и внутренние факторы и одновременно работать на усиление тех факторов, которые помогают справляться с кризисными ситуациями, которые формируют жизнестойкость, становятся поддержкой.
В Финляндии не так давно проводилось исследование семей, находящихся в кризисе: предстояло выяснить, какие факторы влияют на то, что женщины отказываются от детей. Факторов много разных, одни влияют негативно, другие позитивно, — это похоже на весы, где перевешивают то одни, то другие элементы. Так, согласно этому исследованию, хобби мамы может стать позитивным фактором, как и ранняя поддержка семьи. Важна и роль дошкольного и школьного образования как факторов, поддерживающих благосостояние ребенка.
Когда мы понимаем, какие бывают ситуации уязвимости, как можно их предотвращать, по каким признакам их можно узнавать, то нам, специалистам, проще с этим работать. Важно выйти на понимание того, какие факторы реально могут причинить вред и на что могут влиять люди со стороны.
Каждая организация может сформулировать собственные принципы для принятия решений с учетом понимания теории уязвимости. Теория может быть полезна и, к примеру, для органов опеки и попечительства — для принятия решений о судьбе ребенка и поддержки семьи.
Теория уязвимости и теория изменений
Кроме того, важна связка теории уязвимости с теорией изменений. Уязвимость помогает понять, с чего начинать. А теория изменений — куда идти, как планировать деятельность. Вместе они дают стратегию, в которой понятна и точка входа, и путь, и результат. Можно даже сказать: теория уязвимости отвечает на вопрос «зачем?», а теория изменений — на «как?».
Теория уязвимости — это научная концепция, теоретическая база, на которую мы опираемся. Теория изменений — это в большей степени инструмент, который позволяет выстраивать стратегию с опорой на данные. В данном случае — стратегию того, как мы идем к результатам, как мы снижаем уровни уязвимости, как мы пытаемся преодолеть факторы, которые приводят к уязвимости.
Что требуется доказать
Теория уязвимости — новая для нас и для всего сектора тема. Мы изучаем этот подход и то, как использовать его в работе. Мы обсуждаем с экспертами сектора, дорабатываем матрицу, с нами работали консультанты из компании «Процесс Консалтинг». Недавно мы в Александрой Телицыной выпустили статью о том, что такое понятие «уязвимое детство» в контексте детского благополучия, в ней в том числе мы говорим о теории уязвимости. Мы представили эту теорию на нашем партнерском форуме «Абсолютные возможности». И мы уже видим, как меняется подход к теме. Вместо споров и обсуждений «кому больше нужна помощь» разговор идет о реальных рисках, последствиях, о том, что можно изменить. Теория уязвимости становится связующим звеном между этикой, здравым смыслом и управленческими решениями.
Да, это самое начало обсуждений, в перспективе после должны появиться матрица для принятия решений, инструменты, которые позволяют диагностировать уровень уязвимости, появятся понятные параметры оценки того, как использовать теорию уязвимости. Нам все еще это предстоит. Более того, не исключено, что через какое-то время мы трансформируем подход к теории изменений.
В этом важный принцип доказательного подхода, который мы используем в нашей деятельности: мы пилотируем, смотрим, что работает, есть ли эффект и дальше принимаем решение, использовать ли в таком виде инструмент, или необходимо его менять или отказываться он него. И это тоже нормальный процесс.
Чтобы это понять, нужно время, нужна поддержка экспертного сообщества, нужны профессиональные дискуссии. Теория уязвимости — не абстракция, а способ думать и действовать, способ осознанно делать трудный выбор. Потому что сильные — это не те, у кого нет уязвимости. А те, кто умеют с ней работать. И помогают другим научиться.
